Зачитки

понедельник, 10 марта 2008

12:56

Из главы Двадцать шесть

Из главы Тридцать" Ее телефон не отвечал ни на следующий день, ни днем позже. А еще
через день я обнаружил вот это письмо:

Среда, вечер, 21/12
Дорогой Ричард!

Я не знаю, как и с чего начать. В поисках пути я долго и
трудно думала, и мне приходили в голову самые разные идеи...
В конце концов, меня посетила одна мысль, музыкальная
метафора, которая помогла мне отчетливо ощутить если не
удовлетворение, то хотя бы понимание. И этим образом я хочу
поделиться с тобой. Поэтому, пожалуйста, побудь со мной на этом
очередном уроке музыки.
Наиболее распространенный формой больших классических
произведений является сонатная форма. Это - основа почти всех
симфоний и концертов. Соната состоит из трех главных частей:
экспозиция или вступление, в котором показаны и представлены
друг другу маленькие идеи, темки, фрагментики; развитие, в
котором эти крошечные идеи и мотивы тщательно исследуются,
углубляются, часто путешествуют от мажора (радости) к минору
(грусти) и наоборот, они совершенствуются и соединяются, в
сложные сплетения, пока наконец на смену им не придет финал, и
он является итогом, чудесным выражением полной, зрелой
завершенности, которой достигли крошечные идеи в процессе
развития.
Какое отношение все это имеет к нам, спросишь ты, если
конечно, еще не догадался сам.
Я вижу, что мы зациклились на вступлении. Поначалу все было
естественно и просто восхитительно. На этом этапе каждый
проявляет то лучшее, что скрыто в нем: озорство, обаяние, он
желаем и желает, интересуется и интересует. В этот период ты
ощущаешь, что тебе невероятно хорошо и что ты способен любить,
как никогда ранее, потому что не нуждаешься в мобилизации всей
своей защиты. Поэтому в объятиях твоего партнера находится
душевное создание, а не гигантский кактус. Это время
наслаждения двоих, и, без сомнения, каждый изо всех сил
пытается превратить свою жизнь в сплошные вступления.
Но вступления не могут продолжаться бесконечно, просто
невозможно переживать их вновь и вновь. Вступление должно
развиваться и совершенствоваться - или же скончаться от
однообразия. Ничего подобного, не согласишься ты. Можно уходить
прочь в погоне за переменами, обретать их, находить других
людей, другие места, чтобы возвращаться к прежним отношениям,
как если бы они начинались сначала, и постоянно штамповать
новые и новые вступления.
Мы прошли затянувшийся ряд повторяющихся вступлений. Иногда
нас разделяли неотложные дела - и это было необходимо, - но при
этом таким близким людям, как мы с любой, вовсе не следовало
напускать на себя строгость и суровость. Некоторыми вещами
управлял ты, стараясь предоставить самому себе все больше
возможностей для возврата к желанной новизне.
Очевидно, стадия развития для тебя - проклятие. Потому что
здесь ты можешь внезапно обнаружить что у тебя есть всего лишь
коллекция жестко ограниченных идей, которые, как ни старайся,
нельзя воплотить, или, - что даже хуже для тебя, - что ты
творишь ростки чего-то замечательного, - симфонии. А в этом
случае предстоит потрудиться; достичь, глубины, бережно
соединяя отдельные части целого, чтобы они обогатились сами и
обогатили друг друга. Я думаю, что эта аналогия соответствует
тому моменту и написании книги, когда ты либо берешься за
раскрытие главное темы, либо отказываешься от нее.
Без сомнения, мы зашли гораздо дальше, чем ты когда-либо
предполагал. И мы остановились как раз в тот момент, когда, как
мне казалось, нам предстояли новые закономерные и прекрасные
шаги. Я видела, что наше с тобой развитие постоянно
откладывается, и пришла к выводу, что в раскрытии нашего
творческого потенциала мы не пойдем дальше судорожных попыток,
так никогда и не воспользовавшись поразительным сходством наших
интересов, - независимо от того, сколько времени мы будем
вместе, нам будет чего-то недоставать. Поэтому наше развитие,
которым мы так дорожим и о возможности которого знаем,
становится невозможным.
Мы оба видим, что впереди нас ждет что-то чудесное, но
отсюда мы туда не попадем. Я столкнулась с прочной стеной
защиты, а тебе нужно строить еще и еще. Я стремлюсь к
совершенству и полноте дальнейшего развития, а ты ищешь
всяческие способы, чтобы избегать их в наших отношениях. Мы оба
надломлены. Ты - не в состоянии вернуться, я - не в силах идти
вперед. И все то ограниченное время, которое ты предоставил
нам, мы находимся я состоянии постоянной борьбы, нас окружают
сплошные тучи и мрачные тени.
Постоянно чувствовать твое сопротивление мне и тому
растущему между нами чуду, будто мы с ним такие страшные,
испытывать при этом всякие формы противодействия, когда
некоторые из них просто безжалостны, - все это причиняет мне
порой невыносимую боль.
У меня сохранились, записи того времени, когда мы были
вместе. Я долго и честно вглядывалась в них. Они опечалили меня
и даже привели в замешательство, но все же помогли посмотреть
правде в глаза. Я мысленно возвратилась в начало июля и
последующие семь недель. В самом деле, это было счастливое
время. Это было вступление, прекрасное вступление. Затем нас
разделяли жесткие и надуманные преграды и в такой же степени
жесткое уклонение-сопротивление с твоей стороны, когда ты
возвращался вновь.
Что в отдалении и отдельно, что вместе и отдельно - все равно
мы будем слишком несчастливы. Я ощущаю себя живым существом,
которое много плачет, существом, которое даже обязано плакать,
потому что вроде бы счастье нужно выстрадать.А я знаю, что мне
еще рано превращать жизнь в сплошное страдание.
Когда ты, узнав о моей болезни, сказал, что "не видишь
смысла" в отмене своего свидания, правда обрушилась на меня с
силой снежной лавины. Со всей честностью глядя в лицо фактам, я
знаю,что даже при огромном желании не смогу продолжать все это.
Не смогу смириться и в дальнейшем.
Надеюсь, ты не будешь рассматривать это как разрыв
соглашения, но скорее как продолжение многих и многих концов,
начало которым положил ты. В попытке заинтересовать тебя той
радостью, которую доставляет внимание, я признаю свое
поражение.
Ричард, мой драгоценный друг, я произношу эти слова мягко,
даже с нежностью и любовью. За мягкими тонами нет затаенного
гнева. Эти тона искрении. Я не обвиняю тебя, не упрекаю, не
придираюсь, а лишь пытаюсь достичь понимания и прекратить
боль. Я рассказываю тебе о том, что вынуждена были признать: у
нас с тобой никогда не будет развития, и уж тем более всей
полноты отношении, достигших своего расцвета.
Если хоть что-нибудь в моей жизни и заслуживает того, чтобы
отказаться от установленных ранее моделей и выйти за все
известные ограничения, - то это не что иное, как эти самые
отношения. Я вполне могла бы оправдываться за свое чувство
подавленности, поскольку в попытке реализовать эти отношения
прошла через многое. Но вместо этого я горжусь собой и
счастлива, что пока у нас была исключительная и необыкновенная
возможность, я ее осознавала и делала все возможное, в полном
смысле этого слова, чтобы оберегать ее.
Теперь мне этого достаточно. В этот ужасные момент, когда все
кончено, я могу честно сказать, что попытавшись дать нам
несбывшееся замечательное будущее, я не смогу больше
предпринять ничего нового.
Невзирая на боль, я счастлива, что на этом особом пути узнала
тебя, и время, проведенное с тобой, сохраню бережно, словно
сокровище. Общаясь с тобой я выросла и могому научилась. Знаю,
что и сама привнесла в тебя немало положительного. Друг для
друга мы, пожалуй, самые яркие люди из всех, с кем когда-либо
соприкасались.
Только что мне пришло в голову, что можно провести аналогию
еще и с шахматами. В этой игре каждам сторона начинает
преследовать свою независимую цель, хотя она и зависима от
другой стороны. К середине игры страсти накаляются, оба игрока
ослаблены потерями своих шахматных фигур. Затем наступает конец
игры, когда одна из сторон парализует другую, заманивая ее в
ловушку.
Ты смотрел на жизнь как на шахматную игру, и за это я
благодарна тебе. Мне виделась соната. Из-за зтих различий
погибли и король и королева, и оборвалась мелодия.
Я все еще твой друг, и знаю, что ты тоже остался моим другом.
Я отправляю эти строки с сердцем, полным проникновенной, нежной
любви и огромного уважения. Ты знаешь, что именно так я
относилась к тебе. Но в моем сердце поселилась глубокая печаль,
поскольку возможность, такая многообещающая, такая
необъективная и прекрасная, должна уйти неосущестиленной.

ЛЕСЛИ."

Отрывки из книги Р. Баха "Мост через вечность"